Назад в будущее

Проект «Нереальное пространство»

Вечер рабочего дня. Полупустой Старый Арбат, отдыхающий от дневного наплыва туристов. Трогающая душу пронзительная мелодия грустного соло на саксофоне. Откуда доносится звук непонятно и кажется, что поют сами старые арбатские дома с их обшарпанной штукатуркой стенами и темными окнами, задернутыми дешевой тканью. Сворачиваю на Большой Афанасьевский переулок, пересекаю маленький дворик. Никакого признака евроремонта, типичный арбатский подъезд из моего детства. И резко накатывающая волна ностальгии. Как будто вернулся в прошлое. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, где незаметно примостился выставочный зал галереи «NAF», и оказываюсь в мире «нереального пространства».

Средневековых живописцев не интересовал реальный бренный мир. Описания и исследования заслуживал только благородный «верхний мир», мир духа. Ведь именно он рассматривался как главный и подлинный. При этом они наполняли картины символами, каждый из которых в отдельности подлежал толкованию.

Потом наступила эпоха Возрождения. Первая улыбка на картине Джотто. Первая перспектива. Живопись решительно бросилась осваивать наш обычный мир. Мир плоти, мир повседневной реальности. Все устремились в другую крайность. И как-то стало забываться то, с чего все начиналось. Стали все меньше уделять внимания миру духа. Миру Касталии.

Но мир развивается по спирали. Проект художников Сергея Потапова и Леонида Гландина «Нереальное пространство» — попытка вернуться в прошлое живописи. Вернуться на новом витке спирали, используя весь накопленный за это время багаж знаний. Опять обратиться к верхнему миру, миру духа, миру «нереального пространства».

 

Картины Сергея Потапова, написанные в стиле Постсимволизма, ставят зрителя в позицию Бога. Бога, свысока взирающего на копошащихся внизу человечков. Не видящих даже своей ближайшей перспективы, того, что находится за поворотом их маленькой судьбы. Идущей по давно и не ими самими проложенным дорожкам. В картинах явно проглядывает что-то средневековое. Что-то от Босха, неожиданно посетившего Москву.

На этом фоне очень контрастно выглядят картины Леонида Гландина. Ведь художник хотел передать не философию, не судьбу, а эмоции этого маленького человечка. Эмоции в чистом виде. Эмоции разные. Это и переплетение ярких чувств, взрывы красок в картине «Джаз». И спокойное эстетическое любование аккуратными мостиками Парижа. Но больше другого. Эмоций тревоги, неустойчивости, неопределенности.

И очень интересным оказалось решение галереи перемешать картины художников. Не вывешивать их в отдельных залах. От чего выиграли все участники выставки.

Сам путь эволюции Леонида Гландина довольно символичен. Сын известного советского художника, классика русского импрессионизма, он в начале своего творчества продолжал дело отца. Но со временем постепенно все больше уходил от реальности в мир абстрактных чувств и эмоций. Характерной для этого периода был цикл картин «Маски». Люди как маски, как куклы, играющие в театре жизни. Маски – иллюзии, которые мы строим (картина «Иллюзионист») и продаем друг другу (картина «Продвец масок»). Они могут быть большими и неподъемными (картина «Большая маска»), требовать для их поддержания всех сил или маленькими и веселыми (картина «Продавец масок», но все это иллюзии, мифы, маски закрывающие истинное лицо грустного и ранимого человека

(картина «Театр на двоих») из под маски которого выбивается шутовской колпак не понимающего ничего актера.

Логичным продолжением этого пути стали новые работы художника, представленные в проекте «Нереальное пространство». Все маски сброшены, остались только люди, люди-пешки. Пешки все – и короли и ферзи. Тянутся к свету руки людей пытающихся выбраться из своих колодцев обыденной жизни на картинах Сергея Потапова. Полны тревоги и неопределенности, всматривающиеся в восходящую над горизонтом звезду, люди-пешки на картинах Леонида Гландина (картина «Предчувствие»). Что нас ждет за поворотом судьбы? Звезда «Полынь»? Или звезда «Вифлеема»? Хотелось бы верить в последнее.

Николай Носов Вечерняя Москва